Г.П.Чучукова

  Чучукова Галина Петровна (Дмитриева)

В конце лета 1940 года наша семья в составе 5 человек переехала из Куйбышева (ныне г. Самара) на европейский север СССР в Карело-Финскую ССР, г. Медвежьегорск – это и железнодорожная станция, и пристань, и курортная зона. А в нескольких десятках километрах  начинается Беломорско-Балтийский канал. Несколько дней в г. Медвежьегорске и мы отправились дальше на катере до пункта назначения – г. Пудож. Катер качало на волнах. Мне стало плохо – «морская болезнь». Спасительница моя – жена капитана катера принесла деревянную чашу с морошкой, кислой ягодой тайги. Она, эта ягода, помогла преодолеть качку на гребнях Онежских волн. Высадили нас около устья реки Водла. Дальше наш путь на грузовике по лежневке к славному городу Пудож.

Жили в бревенчатом доме на 2-ом этаже. Вода – из колодца, все коммунальные услуги – во дворе. Приготовление пищи – на дровяной плите, отопление – печь голландка.

Зима 1940 года. Дети беззаботно катаются на санках с крутого берега р. Водлы. Вверх подниматься, тянуть санки – тяжеловато. А еще лыжи! На валенках закреплены детские лыжи.

   Весной 1941 года собирали березовый сок. Помню, что в начале лета, в июне пошли  в лесах белые грибы. И очень много их было. «Не к добру это», - говорили местные жители. Редко всей семьей выходили  в лес, или на речку.

(Фото сделано 22 июня 1941 года)

Воскресным утром 22 июня большинство свободных от службы в в/ч городка Пудож  жителей, мужчин и женщин вместе  с детьми, на полуторке выехали в тайгу «на маевку». Так в ту пору называли коллективные вылазки на природу. Буйно цвела черемуха. Дети играли  с мячом, в прятки, собирали ветки для костра, цветы мамам. Взрослые вели разговоры о европейских событиях. Пели и танцевали. Одним словом отдыхали на природе в  воскресный день. Ничто не предвещало беды. Около 13 часов на грузовике приехал вестовой. Взволнованно тревожным голосом он сообщил о выступлении по радио Молотова В.М. о вероломном нападении Германии на Советский Союз, о боях на границе, о бомбардировке г. Киева. Поступил приказ командира части – вернуться в г. Пудож. Почти не начавшись, отдых закончился на долгие годы. Наступили тревожные времена.

По возвращению в городок мы узнали, что границу  СССР перешли и  немцы, и финны.

Во дворе вскоре вырыли траншеи с ходами-ответвлениями. Деревянные бочки, что стояли по углам дома наполнили водой. Стекла оклеили бумагой «крест накрест». Но дети во все времена остаются детьми. Мы играли в  войнушку, но со двора не выходили.

Родители нас инструктировали, наказывали во время обстрела стоять в коридоре за стеной печки. Враг уничтожал стратегические объекты: проход по Беломоро-Балтийскому каналу, автомобильные дороги, железнодорожные станции, единственный в Карелии завод по изготовлению лыж. До сих пор перед глазами стоит картинка: небо в зареве. На сумеречном небе отражается зарево горящей лыжи, лыжных обломков и палок. Пламя видно за несколько десятков километров.

Наша военная часть готовилась к эвакуации. Упаковали самые необходимые вещи в деревянный дорожный сундук, на  себя надели теплые вещи, на полуторку влезли несколько семей, на другую машину  ещё несколько и поехали по таежным дорогам, где по столбовым, но в осиновом по лежневке. Несколько дней пути вымотали все силы. Но, видимо, наша эвакуация шла речными дорогами. Яркое воспоминание – сбитый немецкий самолет на центральной площади большого города. Может г. Ярославль, а может г. Горький. Спросить теперь не у кого.

Двоякое чувство не оставляло меня: радость, враг потерял боевой самолет, наши зенитчики везде начеку и страшная душевная боль – самолет врага залетел так далеко в тыл, далеко за Москву.

Еще одно яркое пятно мелькает в памяти: пленная немецкая летчица, красивая с  волосами, заплетенными в косу. Это лето 1942 г. С какой ненавистью смотрела она на меня 8-летнюю девушку в белом платьишке, пошитым из простыни и украшенном по подолу редкой вышивкой крестом. Это мамочкино рукоделие. Из ничего делай что-то – черта русского человека. В этом я и пошла в 1-ый класс в сентябре 1942 г.

Следующим нашим местом проживания стал город Бедно-Демьяновск (ныне Спасск) Пензенской области. Отношение к эвакуированным было не однозначным, но сочувствующих больше. Мне 9 лет. Играли на берегу речушки в мяч. И он попадает за забор, на картофель. Хозяйка огорода забрала мяч и не отдает. Как мы её не упрашивали. В отместку через несколько дней я по детскому неразумению выдернула куст картофеля. Хозяйка пришла к нам и пожаловалось отцу. За этот поступок – один куст сдернутого картофеля – отец отодрал меня за уши и выпорол ремнем. Это стал наукой на всю оставшуюся жизнь.

5 августа 1943 г. освобожден г. Орел. Отец получил назначение на перевод войсковой части из г. Пензы в г. Орел на восстановление старинного города. Отец с сослуживцами выехали в  сентябре 1943 г. Семьи выехали под Новый 1944 г. Зима 1943 – 1944 гг. была суровой, холодной. Сильнейший ветер в декабре 1943 г. срывал крыши, валял деревянные старенькие заборы и вековые деревья.

Собрали мы небольшие пожитки и вместе с другими семьями погрузились в  вагоны-теплушки. Посреди теплушки печка-буржуйка. Она дает тепло, кипяток. Спальные мечта в 2 яруса по всему вагону. Новый 1944 год встретили мы в пути. На стены закрепили несколько веток сосны.

Возле печки-буржуйки собирались группами. Огонь поддерживали круглые сутки. Здесь кипела жизнь. Взрослые рассказывали истории, сказки; дети читали стихи, звучали песни, загадки, скороговорки, даже отплясывали. Ведь нужно было согреваться, двигаться. 2 недели наш эшелон шел до г. Орла. Пропускали эшелоны с бойцами, боевой техникой и встречные  санитарные поезда.

13 января 1944 г.  мы прибыли в г. Орел. Железнодорожной станции нет, вокзала нет. Касса оборудована в товарном вагоне. Вместо стекол на окнах уложены светлые, прозрачные бутылки. Город разрушен. Мостов нет. Берега рек соединяют понтонные переправы.  Освещение – керосиновые лампы. Заводы работают у них свои дизели.

К концу 1944 г. электричество появляется в домах на несколько  часов в неделю, по графику. Школы работаю в 2, 3 смены. Парты заменяют лекционные столы. За ними  сидят по 3 – 4 ребенка. Ученики в одном классе с разницей в возрасте в  2 – 3 года. Очень много детей в классе, человек 60.

За лето 1944 года отремонтировано несколько школ, кинотеатр «Октябрь». Вводят раздельное обучение для мальчиков и девочек. Каждый ученик  в школе получает завтрак. Это пара ложек какой-нибудь каши, кусок булки, стакан чая и 2 – 3 конфеты «подушечки» (если чай не сладкий).  Школьники участвовали в субботниках, собирали металлолом, бумагу на переработку как вторичное сырьё. Тимуровцы помогали одиноким и раненым. Мы вышивали кисеты для бойцов.

Жители города часто собирались на улицах у громкоговорителей, чтобы узнать новости с фронтов.

Лето 1944 г. Меня отправили в г. Мценск к сослуживцу отца. Там отдельное жильё – немецкий офицерский блиндаж на одну семью. Снаружи – это небольшой земельный холм, с одной или двумя трубами. Деревянные порожки вниз и дверь. Стены бревенчатые, потолки дощатые, отдельная кухня, две комнаты,  хорошая вентиляция, освещение фонарем летучая мышь. Вместе с детьми  хозяев блиндажа и местной ребятней рыскали вокруг, искали грибы, ягоды и «плоды войны». Помню нашли у дороги противотанковую мину. Оглядели со всех сторон и тут же на грунтовой дороге начали выбивать тол, чтобы потом бросать его в костер. К нашему счастью это увидели проходившие взрослые. Отругали нас, остановили, спасли от беды. Через день я пошла собирать луговую  землянику вблизи блиндажа. Подлезла под ограждение из колючей проволоки, прошла немного вперед, стала собирать и есть ароматные ягоды. Одно удивляло: ягод много, а никого не видно. Вдруг слышу тихий голос, меня зовут по имени: «Галя! Галина!» Возвращаюсь к блиндажу и спрашиваю хозяйку:

- Вы звали меня?

- Нет. А где ты была?

- Там. За проволокой.

- Ты что! Это минное поле!

На этом моё пребывание в славном городе Мценске закончилось. Меня отправили в Орел от дальнейших бед.

Насколько четко работала почта можно судить по поискам наших родных, оставшихся в блокадном Ленинграде. Через годы поисков отцу сообщили, что из блокадного города по «дороге жизни» зимой 1942 были вывезены Дмитриева Ксения Александровна с двумя малолетними детьми Виктором 3-х лет и Галиной 1,5 лет. Остальные члены семьи умерли от голода при обороне города Ленинграда.

(Семьи Роговых и Дмитриевых)

В начале 1945 года семья получила ещё одно печальное известие. Мой старший сводный брат Валентин, снайпер, погиб в Польше.

Жизнь шла своим чередом. Работа, учеба, помощь по дому, письма на фронт, сбор денег в школе на танк, на самолет. Помню пленных немцев, венгров, румын, находившихся в лагерях для военнопленных в г. Орле и г. Мценске. Они восстанавливали разрушенные мосты, вокзалы, железнодорожное полотно, гражданские здания, школы. Они колоннами шли на работу и с работы под конвоем нередко через весь город.

Весна 1945 года. Я заканчиваю 3-ий класс. Люди приободряются.

Рано утром 9 мая в окна нашей комнаты громко, резко застучали. Радостные крики детей, женщин известили нас об окончании войны. Мама и я выбежали на улицу и ликовали вместе со всеми. Пошли дальше по улицам одной толпой. Вечером ощущение конца войны только усилилось. Слезы радости и горя.

Но в этот день 9 мая 1945 года маме дали выходной для посадки огорода. Нарушить этот график работ нельзя. Завтра, послезавтра на поле пойдут другие семьи сажать картошку под лопату. Еще надо разбить залежные глыбы земли. Пешком от дома через железнодорожное полотно Орел – Брянск, через рабочий городок в сторону п. Лужки. Там наши огороды. Так в День Победы мы побеждали будущие продовольственные трудности.

А впереди ещё продолжение войны на Дальнем Востоке: на Южном Сахалине, Курилах в Китае.