Цейта Залмановна Озеранская
В городе Орле
наша семья живет с 1936 года. Родители
переехали с нами, детьми, из г. Кирова,
бывшая Песочня Калужской области.
В Орле жил родной брат моего папы, Шмидт Иосиф
Цаликович, и мои родители решили жить поближе к нему. Моя мама, Шевелева Чесна Липовна, была
домохозяйкой, никогда не работала, вела хозяйство, воспитывала меня и брата. Отец, Соломон Цаликович, работал на шпагатной
фабрике до самой войны. Мой брат
Леопольд, 1921 г . рождения, учился в 4-й школе г. Орла, а после 8 класса родители решили
отправить его в Ленинград. Там жила
двоюродная сестра, в большом городе легче получить специальность и образование. Брат пошел работать на завод и стал учиться на
рабфаке. Накануне
1941 года Леопольда призвали в армию, и когда началась война, он сразу попал на
фронт. На войне
брат погиб, но мы до сих пор не знаем, где и как это случилось. Знаем только, что служил он в Пярну.
В августе 1941 года мы с мамой эвакуировались в Пензенскую область, в
деревню Пестровка. В ту деревню, кроме нас, были направлены и
другие семьи из Орла. Нас разместили в одном доме с семьей Фишер,
наши кровати стояли напротив друг друга в одной комнате. Отец остался в Орле с ополчением. После сдачи Орла он понял, что в городе оставаться
нельзя, тем более, что он еврей. И отец направился к нам. Так он добрался до г. Кузнецка, это примерно в 100 километрах от
того места, где находились мы с мамой. Ему тогда было 52 года.
В феврале 1942 года
папа был мобилизован в армию и в августе 1942 года погиб на Калининском фронте,
и был похоронен в братской могиле под деревней Лунино Ржевского района.
В Орле мы жили на
улице Советской. Почти
рядом была 4-я школа, где я училась.
В эту школу я пришла в четвертый класс в 1936
году. В одном
классе со мной учились Ида Красильщикова, Петя Хейфец, Наум Фишер. Семьи этих и других еврейских одноклассников
жили тоже совсем близко от школы.
Учительницей
истории было русская женщина Клавдия Васильевна Шилова, она нас, еврейских
детей, очень любила, и мы ей отвечали тем же. Мы ее уважали. Так случилось, что она осталась в
оккупированном Орле, была связана с партизанами. Немцы арестовали ее и расстреляли на площади в
центре города.
Из школьной жизни
запомнилось мало, но помню, что директором школы был Адольф Лифшиц, он вел
еврейский класс на идиш.
Перед отправкой
папы на фронт пешком и на попутных машинах я добралась в Кузнецк, к тому
времени папа уже был там. Там же я
осталась работать столяром на бронетанковом ремонтном заводе 121 (БТРЗ 121).
Это был наш орловский завод «Текмаш», который
эвакуировался в г. Кузнецк. В том цехе, где я работала, мы изготовляли
упаковки для снарядов, бомб, мин, гранат.
В Орел мы с мамой возвратились только в мае
1944 года.
В целом, наша семья жила светской жизнью. И только после
войны, когда мы вернулись из эвакуации, мама стала посещать молельный еврейский
дом; она соблюдала все обычаи и традиции нашей веры. В то время я была далека от этого. Среди моих друзей было много и русских, и
евреев. В конце 40-х годов, во время учебы в вечерней
школе, мы познакомились с Хаценковой Леной. Она была хорошей
подругой, верной, доброй, отзывчивой и очень веселой. Любила петь и пела чистым красивым голосом. Уже позже, когда она вышла замуж за Смолякова
Андрея, видного еврейского парня, который в молодые годы уже имел две войны за
плечами – Отечественную и Халхин-Гол, – мы встречались семьями, весело
проводили время, пели, танцевали, ходили на каток. Лена ушла от нас очень рано, ей не было даже
50-ти…
Комментариев нет:
Отправить комментарий