Петроченкова Ольга Федоровна
Маленькая
Оля (третий ребенок в семье) жила с родителями в Калужской области, в райцентре
Хвастовичи. Осенью 1941 года село заняли немцы, а до этого события здесь были
частые бои, налеты немецкой авиации. Помнит Ольга Федоровна, как послала ее
мать на огород накопать картошки. И тут как раз налетели немецкие самолеты.
Приметил один из них ребенка и устроил охоту. «Как начал строчить, я упала в
траву от страха. Самолет улетел, я поднялась, добежала до речки - самолет опять
вернулся, опять начал строчить. Меня берег спас - я прильнула к нему,
спряталась», - рассказывает она.
Отец большой
семьи Федотовых - Федор Кузьмич был хорошим плотником. Дом их был большой и
ухоженный и немцы заняли его под
комендатуру. Сначала вся семья жила в доме, а потом немцы всех выгнали, и все
население стало жить в лесу, в
оврагах, в шалашах. Кто- то донес в комендатуру, что отец Ольги до войны работал бригадиром и был на хорошем
счету. Из-за этого мать забрали в гестапо. На площади в райцентре фашисты соорудили виселицу и мать повели туда, и еще учительницу, туда согнали всех жителей. Мы были тоже там вместе с бабушкой. Мама стояла
бледная, ожидая своей участи. На наших глазах немцы повесили учительницу, а мы
и наша бабушка плакали, кричали. И вдруг староста стал что-то говорить немцу,который командовал на казни, показывая
на нас. И нашу мать отпустили.
До прихода немцев в наших местах шли
жестокие бои. Однажды во время боя осколком убило тетю, другая была тяжело
ранена в бедро и ногу. У убитой остались трое маленьких детей. Осенью 41 года
немцы выгнали из леса всех людей, собрали и погнали в сторону Брянска. Раненую
тетю мы посадили на тележку и везли,
иначе ее расстреляли бы. Все старые и
малые шли пешком. Мы несли с собой сухари, которые насушили еще до прихода
немцев по совету отца. В доме было много муки, мать с началом войны пекла хлеб
и сушила сухари.
Недалеко от Брянска всех нас согнали в
колхозные зернохранилища, территорию огородили колючей проволокой. В этих
складах было много трупов, как потом мы узнали, что это были расстрелянные
партизаны. Некоторое время мы находились
так вместе с трупами, затем их убрали и привезли солому для подстилки.
Наши
сухари к тому времени уже закончились, и мы щепочками выколуповали из щелей
застрявшее там зерно. Немного помогали местные жители, которые перебрасывали
через забор овощи и немного хлеба, немцы в это время не кормили совсем. Потом отобрали самых крепеньких, до войны мы
хорошо жили и были упитанными детьми, к тому времени еще не успели исхудать. Мы
не понимали тогда, зачем нас отобрали, а потом поняли, у нас брали кровь для
раненых немецких солдат. Мы всей семьей оказались вместе, кровь брали не каждый
день, но регулярно, граммов по 100. Неизвестно, что было бы с нами, если бы в
конце 42 года нас не освободили бы советские войска. Когда вернулись
домой, то увидели, что все сожжено, кругом одни пепелища. Соорудили землянку и
стали в ней жить. Начался тиф, от которого умерла мать, на бабушкиных плечах
остались 8 сирот, да еще несовершеннолетняя ее раненая дочь. Жили настолько тяжело , что после плена и голода все тело было в рубцах, покрытое пленкой,
которая вспучивалась и отдиралась. Тогда нашей бабушке предложили отдать нас в детский дом, отец в это время
тоже погиб.
Нас самых
маленьких бабушка отдала в детский дом. Первый детский дом был среди болот, в уцелевшем большом здании. Было тоже и холодно и голодно, но все-таки
можно было выжить. Спасало то, что ходили в лес и собирали ягоды, грибы, зимой
лакомились уцелевшей замороженной рябиной. Потом были другие детские дома. Первые послевоенные годы
были голодные, это время мне трудно назвать детством. Но именно там нас научили рукоделию , дали профессиональное
образование, мы очень рано стали взрослыми. Так мы привыкли к работе, что трудно и сейчас сидеть
просто без дела.
Комментариев нет:
Отправить комментарий