М.Я. Фомичева

Фомичева Мария Яковлевна, 1927 г.р.

 

Наверное, только сторожилы помнят, что на территории Хвощинского сельсовета был когда-то хутор Кирилловых. Называли его так потому, что здесь проживало немало людей с такой фамилией. И это моя малая родина. Мои родители - Яков Кузьмич и Домна Яковлевна Левины – в числе первых вступили в колхоз. Наше хозяйство - две коровы, две лошади, сортировка, веялка, амбар - стали общественной собственностью. И родители не переживали по этому поводу, папа работал в колхозе счетоводом, мама тоже была обучена грамоте - умела писать, считать. На жизнь хватало. Нас в семье было двое детей - я и братишка Саша, моложе меня на три года. Все было у нас нормально, родители работали, мы учились в школе. Но счастье было недолговечным: в дом постучалась беда - война.
Матери и жены провожали своих сыновей и мужей, глядели им вслед, веря, что вернуться живыми. Ушел на фронт и папа. Провожали его со слезами, так и не суждено было нам увидеться вновь. Папа погиб в августе 1943 года. Долго потом мы искали, где похоронен наш любимый, дорогой человек. Это место - д. Лукинка, Брянской области.

Немцев увидели впервые в октябре 1941 года. Знали, что в  Яковлево фашисты были уже несколько дней. К нам на хутор  первыми приехали два солдата на подводе. Дом-то был крайний, к нам они  и зашли. Стали требовать продукты: мясо, молоко, яйца. Потом прибыли и другие немецкие солдаты. Увели со двора стельную телку, на наших глазах забили ее. Стали заселяться в наш дом, ударили мне так, что я упала. Мама заступилась за меня. К счастью, обошлось, больше нас  не трогали. Но из дома нам пришлось уйти. Ютились в землянке, где кроме нас было еще две семьи. Жили, как и многие тогда. Еды вволю не было, пекли лепешки, зерно с колхозного поля обмолачивали вальком, была еще картошка. На работу таких, как я 12-летних, не отправляли, но 16-летнюю двоюродную сестру Лену гоняли расчищать дороги от снега, а летом - чистить кюветы.
В течение всей зимы одни фашисты уезжали, другие приезжали. Мы не понимали такой тактики, были в неведении. И все ждали, когда же придут наши. И однажды пленный, который понимал немецкую речь, сказал, что могут в ближайшее время быть сильные бои, свои позиции фашисты просто так сдавать не намерены. Так и оказалось. Бой был жаркий до самого вечера. Потом все стихло. Решили посмотреть, что же происходит. Обрадовались - пришли наши. Они сожалели, что нет гостинчика для детей. Но для всех нас самый лучший подарок - освобождение от фашистской нечисти.