Д.А. Титова

Титова Дина Алексеевна, 1939 г.р.



Родилась в 1939 году в селе Богородицком, Красноармейского сельского поселения, Свердловского района. В семье было трое детей: я и еще старших 2 брата, Вениамин с 1934 г., Владимир с  1937 г . Когда началась война, мне не было еще и двух лет. Отца сразу забрали в армию. А мама, дедушка и мы остались в деревне. Потом пришли немцы: забирали скотину, отбирали у нас все, что только можно. В 1942 года нас погнали из деревни. Сначала в Степановку, потом в Змиевку, в Белоруссию, Литву, Польшу и Германию. В Литве был перевалочный пункт, мы находились за колючей проволокой. Мама рассказывала, что даже просили меня отдать, говорили, что погибнет девочка, не выживет, маленькая очень, но мама не отдала меня.

Потом нас погнали в Германию. Там на огороженной проволокой территории находился спиртзавод, куда нас и поместили. Нас жили две семьи в маленькой коморке. Спали мы на шкафу. Маму и  братьев постарше угоняли на работу.  Дедушка пас быков. Потом они рассказывали, как немцы били людей резиновыми палками, особенно не любили украинцев и поляков. Кормили баландой. Мы воровали красную мелкую картошку, которой кормили свиней. Видели, как пленные ухаживали за скотом (на территории было много коровников, свинарников). Принесут, бывало эту мелкую картошку свиньям, а мы дождемся, когда все уйдут, подбираем ее и едим. А днем пленных гоняли на полевые работы.
Мама рассказывала, как однажды я сильно заболела, воспалились глаза, и она меня водила к  местной женщине – лекарю. Она приняла меня, дала лекарство. Даже одела в красивое платье. Вот так мы и жили в изгнании долгих два года.
Вернулись на родину все. А отец наш, Алексей Захарович, погиб в Польше. Приехали мы позже всех в  свою деревню, в июне 1944 года. Хата наша не уцелела. Пришлось жить в хибаре в д. Миловка. Картошку посадить мы не успели, потому что поздно приехали. Есть было нечего. Мама говорила нам, идите побирайтесь, а мы говорили, что же мы пойдем, мы лучше на поле оставшейся картошки наберем. Собирали конёвик (конский щавель), варили и ели.  К зиме дед сложил печку, было так холодно, что снег с потолка сыпался.  Я сильно заболела. Однажды пришла к нам моя тетя, увидела, в каких условиях мы живем, забрала меня к себе в поселок на зиму. Холод был, голод,  еле мы в ту зиму выжили. Потом пришла весна. Жизнь начала потихоньку налаживаться, стали сажать огороды, восстанавливать хозяйство, трудно приходилось всем. Мама заболела язвой желудка. Старшего брата забрали в армию, а за мной присматривал Владимир, средний брат. Помню проводит меня в школу в д. Столбецкое, а сам каши овсяной наварит. Я приду, а он меня кормит. Вот так и жили.

 Мама умерла в возрасте 72 лет. Прожила трудную жизнь, тяжело ей было нас троих одной поднимать. Старший брат Вениамин уже тоже умер, а средний – Владимир живет в п. Куракино. Он не любит вспоминать о войне, сразу ком подкатывает к горлу, на глазах появляются слезы. Ведь он был постарше,  в более сознательном возрасте, больше понимал.