Т.И. Мурыкина

Мурыкина Тамара Ивановна, 1938, г.р.

Моё раннее детство пришлось на Великую отечественную войну 1941-1945 гг., на период оккупации фашистами города Орла.

3 октября 1941 г. мне только исполнилось  три года. Не смотря на возраст в памяти навсегда остался лязг танков и немецкая речь. Фашисты для проживания выбирали добротные дома, поэтому к нам в дом  №45 по Верхней Пятницкой (на окраине города) не пошли. В то время моему старшему брату Анатолию было пять лет, а 7 августа 1941 г. родилась наша младшая сестра Светлана. У нас постоянно было ощущение страха, так как немцы заходили в дом и брали всё, что им приглянётся. Мама нас с братом прятала в большом сундуке, изредка выпускала погулять на улицу. Маме приходилось очень трудно,  мы всегда просили есть и постоянно плакали. Когда мама уходила в поисках пищи, я оставалась с младшей сестрой и ухаживала за ней.

В соседнем доме  немцы устроили ферму, туда они согнали коров со всей окраины. Как-то моей сестре стало плохо, она заболела и мама решилась на то, чтобы попросить немного молока, но вместо молока ей налили воды, она очень сильно плакала от обиды и от боли – это сильно врезалось в мою память.

В июне 1943 года ранним утром раздался оглушительный крик и лай собак, всех начали выгонять на улицу и сгонять как скот в одно место. Через строй фашистов и полицейских нас погнали в направлении Нарышкино,  а потом на Брянск и так до Белоруссии. Нас расположили в каких-то конюшнях, в которых мы содержались, как и подобает скоту. Со слов мамы уже в ноябре 1943 года нас освободили войска Советской армии. И нашей маме с тремя детьми предстоял долгий и нелёгкий путь домой.

Вернулись в развалины: половина дома была разрушена, а посреди улицы  зияли две огромные воронки. Наша жизнь состояла из того, чтобы не замёрзнуть и не умереть с голода. Мама постоянно пропадала в поисках хоть чего-то съедобного. Она ходила по деревням и просила у жителей хоть что то из чего можно было приготовить для нас еду. Это была большая радость, когда на пороге появлялась мама, а в её руках был маленький узелок.

 Так мы дожили до весны, с питанием стало полегче, все перешли на подножный корм – ели все, что зеленело. Вскоре начали выдавать продуктовые карточки и ставили номер на свидетельстве о рождении. Хлеб который мы получали по карточкам мама делила  на порционные кусочки, чтобы можно было растянуть на весь день, и нам он казался слаще меда, вкус которого мы даже не знали. А  мы дети ещё дрались за крошечки оставшиеся на столе.

Мне запомнился тот факт, что вместо мыла руки мы мыли голубой глиной, которую набирали около пещер на берегу реки Оки, в которых прятались во время бомбёжек. Эти пещеры были очень длинные и узкие, когда в них собиралось по многу людей, то практически нечем было дышать.

О победе узнавали друг от друга и по радио, которое висело на столбе, возле элеватора. Был солнечный день и все поздравляли друг друга все бежали к радио, чтобы лично услышать эту заветную весть.

Я очень хочу, чтобы подрастающее поколении, чтили своих предков их подвиг и жизнь и поэтому я рада поделится своими воспоминаниями с вами.