М.Ф. Расторгуева (Зубова)

Расторгуева (Зубова) Мария Фёдоровна, 1938 г.р.

 

 

Я, Расторгуева Мария Федоровна сейчас, а в тот страшный 41 год Машенька Зубова, уроженка д. Ямская, Новосильского района. Мне было 3 года и 3 месяца, когда я впервые услышала это страшное слово «война». Помню, как мама отца собирала на фронт, купала его за занавеской, дала чистую рубаху в клеточку, белый мешочек с едой.

Потом помню, как уже в Новосиле много мужчин сели на грузовую машину, а перед этим отец поцеловал нас всех и сказал маме: «Береги детей»... Они поехали куда-то, я еще не понимала, куда, но по страшному крику и плачу женщин и детей поняла, что на эту проклятую войну. Нас было трое детей: 11 лет, 9 лет и 3 года 3 месяца, а мама одна была, да еще старая бабушка 86 лет, за которой тоже надо было ухаживать. Помню, собирались в «беженцы» и я очень хотела (по незнанию, что это такое) пойти в эти беженцы. Мама завернула в большой платок по бутылке молока, лепешке и привязала мне и сестрам за спину, на случай, если что случится с ней - у нас была бы еда. Помню, на спину коровы положили мешки с тряпьем, одеяло, посадили меня и пошли в беженцы. Это было в 42-м году.

А перед этим был случай: я сижу одна в хате (дома у себя) на окне и вдруг заходит немец, сел на лавку, снял патронташ и вместе с винтовкой бросил на пол. Потом посмотрел на меня, покопался в мешке, достал баночку с леденцами и дал мне. А когда мама прибежала испуганная от соседки и закричала: «Не надо, пан»,- он сказал: « У меня дома пять киндер, а ваш Сталин и наш Гитлер стукнуть головами и капут...» и сам заплакал. Так рассказывала мама. Значит, не все немцы хотели этой бойни.

Возвратившись из беженцев (эвакуации) в 44-м году, мы увидели, что от дома осталось одно пепелище, нашли с мамой таган и старый утюг - вот и все. Жили у соседа-дедушки в землянке, питались всякой травой, в основном конским щавелем, да гнилой картошкой, из которой «перепчики» пекли, да спасибо, корова была, с молоком были. Мама день и ночь работала в колхозе, а сестры (им уже 13 и 11 лет было), одни вскопали 25 соток огорода, сами корову доили, есть варили - в общем, были хозяева, да еще бабушку кормили и маме готовили есть.

Вот таким было наше военное детство! Но выжили, все восстановили. Поля зазеленели хлебом, стали слышны песни, в деревне играли свадьбы, рожали детей и жили. Хотелось бы, чтобы никогда не повторилось то, что нам довелось пережить .