А.В. Комарова

Александра Васильевна Комарова, 1931 г.р. 

Я родилась в Орловской области, на окраине города Мценска в 1931 году. Родители работали в колхозе, в семье было шестеро детей.

В далёком сороковом среднего брата Михаила призвали на службу в Красную Армию. В том же году умер наш отец. Старший брат,1912 года рождения, воевал в Карелии, Монголии, Испании. Дважды был ранен. Заслужил много наград.

Когда фашисты оккупировали Орловщину,  начали всё у нас прибирать к рукам. Когда уводили корову, мама очень сильно плакала, не хотела отдавать. Тогда фашисты пригрозили её повесить. Они ходили по всем домам, отбирали скот, зерно, картофель, тёплые вещи. Выгоняли местных жителей из домов, не разрешая ничего брать с собой. Нас выгнали полураздетыми, хотя была зима. И стояли лютые морозы. Собирали для угона, предупредив: кто вернётся или отойдёт от толпы, будет считаться партизаном. А это-расстрел.

По пути в неволю мы осмелились забежать к тёте. Она дала нам кое-какую одежду. Нас погнали, как скот, плетьми. Люди падали от холода и голода. На ночлег остановились в посёлке Подмокром. Спали вповалку на соломе.

Мне запомнилась одна девочка лет пяти. Она очень замёрзла, местами обморозилась, всё плакала и приговаривала: «Была бы мама, она бы положила меня спать на кровать». А мама погибла при бомбёжке. 

Утром нас погнали дальше. Остановились в глухой деревне, окружённой лесом. Мы стали ходить по домам побираться, так как очень хотелось есть. Вскоре все заболели тифом. Тогда мама вывела меня одну в сени и отправила снова побираться, чтобы сёстры от болезни и голода не умерли. Я ходила в соседние сёла, просила милостыню. Но подавать было некому: многие болели тифом и просили меня, чтобы я им подала воды попить.  Зайдя в один из домов, я увидела, что там были мёртвые, и я испугалась и убежала. Стояла весна, на обочинах дорог оттаивали трупы солдат. Было очень страшно.

Когда старшие сёстры поправились, их стали собирать для отправки в Германию. Полицай из русских загнал всех на подводу, чтобы отвезти до железной дороги. Стоял страшный вой женщин и плач детей.

В Германии старшей сестре Вере, можно сказать, повезло: она работала на немецкого хозяина и осталась жива, вернувшись в 1945 году домой. А другая сестра, к сожалению, погибла в концлагере.

Когда мы приехали  во Мценск после его освобождения, увидели, что наш дом уничтожен. Стали жить в блиндаже. Зимы были снежные, за ночь окна и двери засыпало снегом так, что соседям приходилось нас откапывать.

Уже после окончания войны пошли в школу. Нам выдали один учебник на шестерых. А чтобы получить этот учебник, надо было летом работать. Полуголодные мы всё лето ездили электричкой в Думчино. Из дома выходили рано утром, а возвращались к вечеру: нужно было выполнять норму по очистке пролётов между шпалами. Мы, дети, долбили ломами щебёнку и лопатами выгребали её. Работа была непосильная. Некоторые падали в обморок от жары и голода. Но мы были очень дружные: никто не уходил, пока все не выполнят задание, помогали друг другу, делились скромной едой. Кроме того, собирали колоски, ухаживали за посевами, рыли котлован под строительство новой школы.

Очень хорошо помню случай, когда один ученик пришёл на экзамен босиком, так как обуви у него не было. И учитель не пустил его в класс. Тогда товарищ снял свою обувь, отдал ему, и мальчик пошёл сдавать экзамен.

Что и говорить, было очень трудно. Но мы радовались, что наступил мир, и жили надеждой на лучшее.