А.И. Агеева

Агеева (Худякова) Александра Ивановна, 1936 г.р.

 

 

Родилась Александра Ивановна в селе Больше-Колчево Кромского района Орловской области 21 мая 1936 года. Было ей 5 лет, когда началась Великая Отечественная война. Папа, Агеев Иван Артёмович, работал в Кромах. Перед войной он заведовал военным отделом в Кромском райкоме партии. В 1941 году был создан истребительный батальон. Иван Артёмович был назначен комиссаром этого батальона. Он выполнял задание партии и правительства.

Маленькая Сашенька помнит, как отец уходил из дома. Это было 2 октября 1941 года. Был звонок из сельсовета. Папа тут же стал собираться. Был одет в демисезонное пальто, сапоги, на голове фуражка полувоенная. Открыл калитку, оглянулся, помахал им рукой и ушёл.

Какое-то время они ничего о нем не знали. Потом пришла весточка с Кромского Моста.  Пожилой человек, за непригодность к военной службе был отпущен домой. Он и рассказал бабушке, что папа жив, что он раздал оружие членам истребительного батальона. Так они узнали, что отец на войне и до 1943 года ничего о нем не знали, т.к. были в оккупации. Он был тяжело ранен и контужен. Письмо пришло от него сразу после освобождения Кром от немецко-фашистских захватчиков.

Мама, Татьяна Пименовна, вела домашнее хозяйство. До войны в их семье  было трое детей: Николай, Александра, Рая (7 лет, 5 лет, 2.5 года). Самая младшая Нина родилась уже после войны. Бабушка и дедушка жили с ними. Семья была дружная,  дети уважали старших, слушались их. Авторитет отца был непререкаем.

 Глубокой осенью 1941 года немцы пришли на Кромскую землю. Они шли из-под речки Крома, надвигаясь тёмной лавиной. Когда Саша это увидела, очень испугалась и громко заплакала. Мама всячески стала её утешать, боялась, что расстреляют всю семью.

Немцы заняли у них одну комнату в доме. Они боялись партизан, поэтому сожгли весь деревянный забор вокруг дома, чтобы был свободный обзор местности. Затем стали устанавливать «новые порядки». У местного населения стали угонять скот. У них тоже забрали корову. Мама повесила большой замок на закуту, где была корова. Она не хотела своими руками отдать кормилицу. Немцы сами тоже не забирали корову, а заставили старосту это сделать, наставив на него дуло винтовки.  Потом этот староста уехал на другое место жительства. Хотя он не виноват, но совесть его все равно мучила. Брата Николая немцы заставили чистить им обувь, приносить обед. Поначалу он отказывался, но немцы его избили. Пришлось подчиниться. Дедушку в 1942 году в лютую стужу послали с обозом. Приехал он обратно простуженный, с подорванным здоровьем и вскоре умер. Маме в это время было 27 лет. В одночасье она превратилась в старушку: одевала тёмную одежду, бабушкины широкие длинные юбки, мазала щёки сажей, покрывала тёмные платки. И всё то время, пока немцы были в деревне, она жила в постоянном напряжении и страхе, боясь, что фашистам кто-нибудь донесёт, что её муж – коммунист.

Когда были бомбёжки, чаще всего ночами, она знала, что надо гасить свет и по звуку самолёта могла безошибочно определить чей он, наш или фашистский.

Однажды фашистские солдаты чуть  Александру не задавили. Она шла по деревенской улице домой и вдруг на мотоцикле появились фашисты. Саша быстро отбежала, уступив им дорогу. Но солдатам видимо нравилось наводить страх даже на беззащитных детей. Они с хохотом стали гоняться за ней, играя, словно стая волков с котёнком. Обессиленная неравной гонкой, она упала, едва не потеряв сознание. Наверное, эта игра наскучила фашистским молодчикам, и они беспечно уехали, весело смеясь. А она, бледная, еле дошла домой, где мама долго приводила её в чувство.

Ещё помнит, как выгоняли всё население деревни на околицу, чтобы отобрать молодежь для угона в Германию. Им нужна была рабочая сила. Чтобы не быть угнанными, люди брали и выдавали за своих - чужих детей. С детьми не угоняли.

Летом, в начале августа 1943 года, фашисты, уходя с территории нашего района, местное население угоняли с собой. Наших людей заставляли идти впереди, а сами, под прикрытием такого «живого щита» шли сзади. Полицаи очень торопили население, чтобы быстрее выходили из домов. А мама всё тянула время, говорила, что ещё не допекла хлеб, т.к. детей трое, бабушка, надо что-то есть в дороге.

А кто пришёл пораньше, то погнали их до Германии, кто-то дошёл до Белоруссии. Некоторые ехали на коровах, запряженных в тачки, кто шёл пешком, надев на себя всю одежду (валенки, зимнее пальто, платки). Ведь впереди была зима, неизвестность.

Возле Кромского Моста немцы подожгли два деревянных дома, справа и слева от моста. Была сухая жаркая погода, поэтому горело сильно, и немцы испугались, что огонь перекинется на деревянный мост через реку Крома. Они бросили нас, а сами поспешили через мост перейти на другую сторону. Воспользовавшись их замешательством, местные жители бросились врассыпную и стали пробираться навстречу нашим войскам.

Саша с семьёй  направились в село Речицу. Шли через поле вики. Ноги заплетались, и они падали и поднимались. Бабушка её и  сестру Раю вела за руки. В это время начался бой. Снаряды разрывались то справа, то слева, кругом. А они шли... Мама с коровой и тачкой, братец с провизией. Потом тачка сломалась, и вещи были навьючены на спину корове, часть вещей мама прибавила к своей ноше. Это привело к её сердечному приступу, у неё пошла пена изо рта. Они быстро остановились за кустами в тени. Бабушка подоили корову и дала маме молока. Отдохнули. Пришли они к знакомым в Речицу, зашли в горницу, сели на пол,  положили  головы на сундучок и тут же заснули.

Проснулась Александра  от визга снаряда. Это били наши зенитки.

"Кто-то из руководства военных узнал, что мы - семья фронтового офицера Красной Армии, и помогли нам, предоставив маленькую машину с откидными бортиками, покрашенную свежей зеленой краской, с двумя сиденьями по бокам. Высадили нас в красивом месте: тут тебе ручей, поле картофельное, блиндажи свободные: кто картошку варит, кто кашу молочную.

Через день – два мама захотела пойти домой,  в деревню Больше-Колчево, когда её уже освободили. Они её отговаривали, т.к. кругом мины, но она пошла. Придя обратно, она рассказала, что соседние деревни Атяевку и Вожово немцы сожгли до тла. А  Больше-Колчёво не успели, т.к. наша разведка рано утром схватила поджигателей, и таким образом наша родная деревня была спасена".

Вернулись они домой: дом цел, но два снаряда попали в крышу сарая, два во двор. Окна в доме вылетели с рамами, пробита осколками крыша.

"Началась восстановительная тяжёлая жизнь военного времени, но без фашистского гнёта. И надо же такому случиться?! В начале ноября 1943 года брат Николай с ребятами из-подо льда достали противотанковую гранату и стали её разряжать. А она упала и взорвалась. Двое мальчиков погибли, в том числе наш Николай.

А сколько ещё было трагедий от взрывов снарядов, мин, оставленных фашистами специально….

Очень тяжёлой была зима 1943-44 годов. Голод, холод и болезни (скарлатина). Мама ходила в Тросну и достала противодифтеритную сыворотку, и мы выздоровели.

Летом было легче: собирали ягоды, травы, грибы – пользовались подножным кормом.  В доме у них была самодельная мельница, ступа деревянная, в которой толкли высушенную мерзлую картошку. Поднятая от этого пыль вызывала кашель, удушье.  Потом бабушка каждое утро пекла нам  картофельные блины с добавлением закваски. Все дети, подрастая, помогали на огороде полоть, тяпать, поливать, убирать. В колхозе помогали подносить снопы к молотилке, собирали колоски, сдавали их. А на Новый год пекли пряники и делали детям подарки.

1 сентября 1944 года открылась школа. Зимой она не отапливалась. Сидели в классах в пальто, платках. Чернила замерзали. Бумаги не было, писали на газетах. Но в 1-ом классе учительница Ольга Демьяновна Сафронова каждый урок раздавала ученикам простые карандаши и тетради. После уроков собирала их обратно до следующего дня. Окна в школе были заложены кирпичом, и только вверху было стекло. В каждом классе было по 40 – 42 человека.

В 1946 году папа из рядов вооруженных сил был уволен в запас в чине капитана. Имел награды: Орден Отечественной войны II степени и много медалей. Потом он получил Орден Отечественной войны I степени.

В 1951 году семья переехала в Кромы. Я продолжила обучение в Кромской средней школе, где классным руководителем  была Анастасия Ивановна Рождественская. Школьная жизнь была интересной. У нас была большая тяга к учебе,  спорту. В 1951 году мы посадили деревья в сквере около старого кинотеатра – в основном липы, которые и сейчас стоят".